Настроение «Блюз»

Блюз не имеет границ ни жанровых, ни человеческих, ни временных. Если он есть, то он есть. Те, кто пришли немного раньше начала и стали свидетелями настройки звука, безусловно поймут. В обрывках, коротких фразах уже билось то состояние духа, что зовется блюз. Больше всего поразила малочисленность аппарата, изобилие коего стоило ожидать в связи с участием владельца МузТорг’а, Жалилем (Но несмотря на заявку к участию, Жалиль не поощрил вниманием это мероприятие.)

Время незаметно приближалось к началу, но музыканты не спешили начинать, небрежно бродя по залу, собираясь с мыслями. Время текло, а публика, видимо уже смирившись с задержкой начала, постепенно переставала обращать внимание на сцену, увлекаясь беседами, напитками и едой. Но каждое шоу когда-нибудь начинается.

На сцене появился Александр Кузнецов. Один, с гитарой и ноутбуком. Звучит фонограмма, зрители переключают внимание на сцену. Александр отточеными движениями берёт первые ноты, первые созвучия и грузный паровоз настроения начинает свой неспешный разгон. К сожалению, человеческая инертность устроена таким образом, что разогнаться куда сложнее, чем затормозить. И первая же пауза выбивает из колеи. Пауза, к слову, не короткая.

В промежутках между композициями Александр подстраивает гитару, комбик, а заодно расстраивает слушателей. Блюз живёт между двумя нажатиями на кнопку воспроизведения. Недоигранность. Рамки, возводимые неодушевлённой фонограммой. Александр, кажется, был полностью подчинён этой записи. Хотя иной раз одна гитара способна передать больше жизни, чем полноценная запись бэнда.

В целом всё это напоминало домашние упражнения: слишком мало действия, слишком хорошо как идея, но не стоит реализации. Музыка, разбитая на части, не оставляла постоянного напряжения. Не смотря на заметное владение техникой и интересный ход мысли, Александру совершенно не хватало умения взять публику, зацепить, приковать к себе внимание.

В итоге, в попытке не обращать внимания на слушателей, всё вообще превратилось в клоунаду. Мужчины долго смеялись над женщиной, подводящей глаза, но чего стоит лицо гитариста во время какого-нибудь более или менее сложного пассажа. Александр то надевал свою соломенную шляпу, то бросал её, прыгал, вертел гитарой, пытался играть на ней языком, закидывал её за голову, но больше чем на цирк это никак не тянуло…

Итак, абсолютно потеряв ощущение праздника и надежду на обещанный джем, уже без ожиданий сидя в зале, я вдруг потихоньку влился в получающийся звук: так сидя дома, включив на старом кассетнике давно заслушанную до дыр пленку, сидишь и не ждёшь, что эта музыка поразит тебя или покажет себя с новой стороны, просто слушаешь и всё; и в этом есть что-то приятное.

Александра сменил Константин Жариков. Константин сразу вывел гитару немного громче и глубже в зал. Музыка стала отвлекать на себя внимание, уже трудно было не замечать её. Вышел Глеб Ислентьев (саксофон), и сначала в этом маленьком кружке из трёх человек, а потом, проникая в зал, появился джем. Небольшие ошибки лишь придавали жизнь музыке, которая перестала быть закованной где-то внутри играющих, а рвалась наружу. На сцене появился бас-гитарист Вадим Корюков.

Солисты сменяли друг друга, импоровизируя, экспериментируя, ловя совсем неочевидные моменты, раскручивая их. Уже не фонограмма вела живых музыкантов, а они играли блюз, в который неплохо вписывалась запись. Александр проникаясь этим неописуемым состоянием свободы вернулся на сцену и, уже в рядах остальных музыкантов, первое время неловко, а дальше всё активнее, вступает в общий джем. Гитары и саксофоны словно перекидывали друг другу эстафетную палочку, вступали в диалоги, подхватывали друг друга, вторили, перескакивали на новые мысли, идеи.

Внезапно музыка оборвалась. Так по крайней мере показалось в первые мгновения. Но оказалось, что музыканты дали очередь бас-гитаре. Робко и тихо, но набирая силу, всё напористее и точнее, сбиваясь с основного прямого ритма, Вадим уводил широкими мазками в свой удивительный мир.
Уже трудно становилось уловить солирующего: все инструменты звучали близко и гармонично. Блюз, господа, блюз! Чарли Паркер. И музыканты стали играть без фонограммы. Гитара отыграла вступление и покинула сцену, бас-гитара держала ритм, а саксофоны единолично властвовали своими скрипучими, так живохрипящими, голосами над вниманием слушателей.

Но описывать то, что творилось на сцене совершенно бесполезно, этим можно было лишь наслаждаться. Лететь под низкими дождливыми, но совсем не грустными облаками блюза. А на улице в это время падал сказочно-серебряный снег и словно в продолжение концерта посетителей бара «Малибу» ждала скрипящая под ногами тишина.

Евгений Бастрыков
Паб «Малибу» 04.12.08.