Noize MC любит Россию и не боится стать «попсой»

Он успел взбудоражить ижевскую публику непредвиденным выступлением в «Баре весёлых историй» и раскачать несколько тысяч человек в парке Кирова, выступив хедлайнером фестиваля «Теория Относительности». После всего этого не прошло и суток, а на его лице нет усталости. Иван пьёт кофе и охотно даёт эксклюзивное интервью для FANlife.

— Почему группа Noize MC решила выступить на фестивале «Теория Относительности»?
Нас позвали участвовать в этом фестивале. У нас позитивный опыт работы с организатором фестиваля, Антоном Янценом, и, конечно же, нам дали денег. Бесхитростная причина (смеётся).

— Слушал выступления других участников фестиваля?
Я, к сожалению, ничего не успел послушать, потому что приехал на площадку где-то за час. Не было как таковой гримёрки, поэтому я всё время был на виду у людей и всё это превратилось в бесконечную автограф- и фотосессию.

— На фестивале был целый блок удмуртоязычных исполнителей…
Мне Антон рассказывал, к сожалению, я не смог оценить. Когда я приехал, по-моему, были уже англоязычные коллективы.

— Ну да.  Но вернемся к удмуртоязычным коллективам. Удмуртский — язык, на котором говорят всего 500 тысяч человек. Как считаешь, есть ли шансы стать известными и популярными у групп, поющих на языках, практически никому не известных?
Ну, смотри, я думаю, что какие-то жанры, замешанный целиком на тексте — им, конечно, сложно продвигаться, потому что действительно мало тех, кто на этом языке говорит. Тем не менее, каждый язык имеет свою фонетическую, близкую к музыкальной, составляющую. Если это будут талантливые музыканты, если это будет действительно интересная музыка, то это будут слушать.

— Сейчас музыканты всё меньше стремятся чётко определить границы жанра, в котором они играют, и всё больше экспериментируют.
Ну это нормально.

— Как считаешь, нужно ли вообще стремиться привязать себя к какому-то музыкальному жанру и стилю?
Я считаю, что разделение на жанры должно существовать для того, чтобы просто описать какие-то характерные аранжировочные подходы. Даже если брать классическую музыку, то композиторов, которые писали только сонаты или только вальсы, было немного. Было нормально пробовать себя в разных формах. Любой жанр, грубо говоря, это аранжировочная парадигма каких-то штампов, характерные инструменты какие-то используются, характерным образом строятся партии, ритм-секция определенная. И просто со всем этим интересно играть, совмещать в кучу различных комбинаций. Нормально, что многие отходят от конкретных жанров.

— Всё чаще говорят о том, что за последнее десятилетие в музыке не появилось никого и ничего стоящего. Как думаешь, это действительно так?
Ну, просто «нулевые» так и остались без культового героя. Они уже закончились, и эту ситуацию невозможно изменить. Теперь остаётся надеяться на «десятые».

— Ты всё-таки надеешься, что в «десятые» появится кто-то, кто станет культовым героем. А где он появится, как думаешь? За рубежом или у нас, в России?
Знаешь — «за рубежом» — это всё-таки более обширное понятие, поэтому с точки зрения теории вероятности, скорее всего, там. Но, с другой стороны, было бы круто, если бы наконец-то появился русский артист, который исполнял бы песни на русском языке и был бы при этом как-то признан в мире. Не знаю, насколько это возможно.

— Как относишься к высказываниям наподобие «Noize MC стал не тот, Noize MC опопсел»?
Я это читаю с 2006 года, понимаешь. И каждый раз я становлюсь попсой для большего числа людей. Если тогда на эту тему воняли в теме форума hiphop.ru 4 человека, то теперь это делают 444 человека в теме на каком-нибудь другом форуме. Абсолютно спокойно к этому отношусь. Наш первый сингл был — «Назови меня попсой, не обижусь даже». Люди делают те выводы, какие они хотят. Они воспринимают всё так, как им нравится. Мы, соответственно, делаем то, что нам нравится,  и не размениваемся на чужие какие-то выводы.

— То есть, ты не боишься стать попсой, звучащей из каждого утюга на каждом углу?
Ну, знаешь, всё зависит, что мы подразумеваем под словом «попса». В том, что это все слушают?

— Да, популярная музыка.
Если речь об этом, то это, мне кажется, снобисткая позиция, типа «не любить то, что все слушают». Нет у нас цели специально делать музыку более сложной и неудобоваримой, чтобы сознательно оставаться менее популярным. Ну что это за бред?

— Есть поп-музыканты, которые тебе действительно нравятся?
Поп-музыканты…(задумывается) Так, чтобы слушал прямо… Знаешь, кто? Я вот чей альбом купил… хотя нет, я его не купил, я его, по-моему, спёр на Universal, когда там работал…в общем, это Nelly Furtado. Вот из поп-артистов это самый адекватный исполнитель.

— Многие звёзды, в том числе и музыканты, озабочены своим сценическим образом, внешностью. А ты создаешь какой-то определенный имидж?
Нет, ничего специально не делаю.

— То есть, внешность – не главное?
Да блин, в турах чисто шмоток иногда не хватает, там уже не до изысков.

— Бывает такое, что на концерт приходят люди, которые не являются целевой аудиторией ваших песен?
Ну конечно! Я считаю бредом говорить про нашу целевую аудиторию. Это придумывают люди, которые просто смотрят, кто нас слушает, и в итоге делают какие-то выводы. У нас нет таргет-групп, понимаешь, мы не рекламное агентство.

— Ну, например, приходит на концерты какое-нибудь пьяное быдло, на которых ваши песни, в принципе-то, и не рассчитаны?
Ну, а что с ним делать? Человек пришел. Если он плохо себя ведёт, я буду порицать это со сцены. И если он будет как-то мешать остальным зрителям, и я это замечу, мы вмешаемся. В том случае, если будет бездействовать охрана. Сейчас особенно часто такого не происходит.

— Бывало, что на концерты приходили люди достаточно зрелого возраста, 30-40 лет?
Да, конечно. Есть взрослые люди, которые, в основном, слушают записи дома, но иногда приходят и на концерты. Я играл как-то акустический концерт… ну, это было такое бардовское мероприятие, и там всем слушателям было от 50 лет. Они абсолютно адекватно всё воспринимали и слушали с большим интересом, внимали тому, что происходит.

— Если во время какого-нибудь концерта вы почувствуете, что публика вам не рада, что будете делать: постараетесь покорить её или закончите сет пораньше?
Каким-то образом либо завоевать, либо, если это совсем уж не получается, тогда начинается совсем панк-рок. Мы начинаем добиваться того, чтобы максимально не нравиться. Если уж мы не нравимся, то пусть они будут блевать в следующий раз, читая одно наше название. 

— Такое часто бывает, что не принимает публика?
К счастью, нет. Бывают выступления в каких-то странных местах. Кто-нибудь в регионе организует выступление в гламурном клубе, куда большинство людей, которые нас слушают, не пустит фэйс-контроль, и внутрь попадают совершенно случайные персонажи: нам не близкие, с другой операционной системой. Они начинают со своими задранными носами, в классных платьях и костюмах, делать все эти сморщенные лица. Ну тогда начинается жесткатура.

— Бывало такое, что приносишь новую песню, текст или мелодию, а остальные участники её забраковывает?
(длительная пауза, Ваня крепко задумывается) Если честно, не помню песен, погибших вот так. Всё равно я как-то чувствую, если это недостаточно круто, то либо не показываю, либо, если мы пробовали погонять… Ну как-то на эмоциональном уровне понятно, что это нас всех не впирает. Вообще, все относятся с энтузиазмом к моим идеям. Такого, чтобы мне казалось крутым, а парням не нравилось, не припомню.

— Есть ли среди твоих нынешних друзей человек, который в своё время говорил, что ты не сможешь стать музыкантом?
Нет, исключены такие.

— А были такие?
Были, конечно.

— Но ты с ними расстался.
Да, естественно. Песня «На работе платят бабло» посвящается всем таким людям. Это персонажи из общаги, которые вертели носом, со 2-3 курса уже ходили на какие-то офисные работы и пророчили мне то же самое будущее.

— Часть вашего творчества в какой-то степени можно назвать протестной. Не думаешь, что однажды из-за этого придется эмигрировать из России?
Если будет совсем какая-то жесть. Я надеюсь, что настолько плохо не будет. Эмигрировать — это в случае, если ты понимаешь, что тебя сейчас посадят на 20 лет. Вот тут, по чесноку, лучше смотаться. Но это для меня будет тяжело. В ситуации тотального конца, если успею, то ломанусь. Это будет для меня трагедией. Для меня очень важно русскоязычное пространство. Я люблю эту страну.

— То есть, ты не хочешь покорять Запад, записывать англоязычные песни?
Нет, это интересно. На английском языке у нас периодически что-то пишется, но я всегда английский использую как инструмент интернационального общения.

— Наверняка большую часть своего времени ты посвящаешь музыке и семье. У тебя есть какое-нибудь увлечение, которое не вписывается ни в ту, ни в другую область?
Знаешь, можно сказать, что нет. Но в последнее время у нас поперла хоккейная тема. Сняли с хоккеистами клип на новую песню. Паша, наш барабанщик, адски пропагандирует хоккей, мы уже взяли себе форму, планируем играть. Это занимательно, мне это понравилось и, может быть, наконец-то хобби у меня появится.

— То есть пока главное твое хобби — музыка?
Да. Ну, например, мы в «Баре веселых историй» выступали. У нас был свободный день, и мы ломанулись выступать, потому что нам это нравится.

— Повлияло ли рождение сына на твоё творчество? Может, песни стали более светлые и лиричные?
Я открыл для себя новый мир переживаний. Знаешь, как карта в «Варкрафте»: сначала чёрная, а потом, раз, и открывается. Описать это всё словами достаточно трудно, ну это просто…

— На эмоциональном уровне.
На эмоциональном уровне, да. Появляются совершенно новые эмоции, которые тебя очень сильно бередят, и ты их переживаешь с такой остротой. Это как первая любовь по силе. Сложно описать. Песни по этому поводу стали писаться. Какие-то песни, которые я не написал бы до этого — это, конечно, появилось.

— После рождения сына ты стал задумываться о том, чтобы завести второго или даже третьего ребёнка?
Да.

— Давай закончим интервью таким полушутливым вопросом. Как ты относишься к поклонницам, которые мечтают выйти за тебя замуж и родить от тебя детей?
С иронией. Ну, это смешно (смеется). Но по-доброму. Это какой-то типаж, над этим забавно наблюдать (широко улыбается).

— Не льстит самолюбию? ;)
Как-то мы тут с нашим басистом обсуждали. Саня меня спрашивает: «Ванёк, а когда ты музыкой занялся, у тебя был такой аспект, чтобы девочкам нравиться?». «Нет, не было» — отвечаю. «Знаешь, а у меня тоже» (дружно смеемся).

Примечание FANLife: обзор фестиваля можно посмотреть здесь.