«Синяя роза» — резкая пьеса

Спектакль «Синяя роза», поставленный Александром Марииным — это переработанный вариант пьесы Теннесси Уильямса «Стеклянный зверинец». Признаться честно, сделанный режиссёром выбор может смутить. Чтобы постановка имела успех, и театральная труппа, и публика должны найти в ней что-то очень близкое и родственное для себя. Потому сам по себе возникает вопрос: что связывает нашу действительность с американской драмой семидесятилетней давности, чьё действие происходит в эпоху Великой депрессии? Однако уже через десять минут после начала понимаешь, что авторы безошибочно угадали и место, и время, и тему спектакля: «Синяя роза» оказалась современной — до боли.

Вообще, «Стеклянный зверинец» содержит в себе автобиографические черты. Семья Уинкфилдов списана Теннеси Уильямсом со своей собственной: властная мать с импульсивным характером, страдавшая депрессией сестра и денежные трудности, вынуждавшие молодого драматурга заниматься нелюбимой работой. Однако у русского зрителя эта история неизбежно ассоциируется с нынешней жизненной ситуацией, где почти половина семей испытывает те же семейные неурядицы. Если всмотреться в «Синюю розу» сквозь атрибутику тридцатых годов США, сквозь джаз, журналы для домохозяек, пятидесятидолларовые курсы машинисток и атмосферу американского Юга, можно увидеть тот глубоко русский тип трагедии, ведущий своё начало от Гоголя и Достоевского. И подтверждение тому — финальный момент расставания, когда Аманда, мать семейства (Ольга Остроумова), совершенно по-славянски причитает вслед уходящему сыну, и в её криках слышен не голос разгневанной американки, но бабий плач «На кого ж ты нас покинул».

Фигура Тома Уинкфилда (Кирилл Сафонов) не менее типична для русской культуры. Он вынужден быть «маленьким человеком», однако изо всех сил старается стать больше, стремится полюбить жизнь и насладиться ею, хотя судьба постоянно загоняет его в жёсткие рамки, узкие, как коробка из-под обуви. Думается, его проблема ещё острее звучит во время представлений в городах вроде Ижевска, где возможности самореализации куда скромнее, чем в столице. И тем неожиданнее оказывается сделанный Томом выбор, настолько же выстраданный и необходимый, насколько и эгоистичный. Вместо традиционной жертвенности — готовность идти до конца, сквозь все препятствия, и собственную семью в том числе.

Каждый член семьи Уинкфилдов пытается спрятаться от реальности в своих мечтах, и мотив бегства от действительности по-разному разворачивается в пьесе: кинофильмы, тоска по прошлому или коллекция стеклянных игрушек, принадлежащая Лоре (Ольга Арнгольц). Ее образ  — самый важный в постановке Александра Марина (потому пьеса идёт под названием «Синяя роза», символизирующим героиню). Она настолько погружена в собственный мир и боится жизни, что любой контакт с миром за пределами родного дома оборачивается катастрофой. Однако именно Лоре удаётся удерживать семью от разрушения и пробуждать в людях их лучшие качества — до определённого момента.

«Синяя роза» — резкая пьеса, без шаблонного счастливого финала и однозначного ответа на поднятые вопросы. В ней есть та сгущённая жизненная правда, ради которой люди отрываются от телевизора и идут в театр.

Спасибо Центральному Развлекательному Управлению